Греческий православный мир против русского. Продолжение большого раскола

Инициированное Константинопольским патриархатом усиление раскола православной церкви на Украине породило раскол всего православного мира в целом. Всё с большей ясностью проступают два противостоящих полюса — греческий и русский.

Данный выпуск «Знать и понимать!» был разослан 29 ноября 2019 года. На сайте публикуется в отредактированном виде.

Противостояние греческого и русского православного мира. Основные факты:

Выдача автокефалии УПЦ со стороны Константинопольского патриархата — это переподчинение украинской церкви Константинополю. Украинская православная церковь не получает независимость, она меняет окормляющую ее материнскую церковь с РПЦ на Константинопольский патриархат. Причем вполне конкретные, прописанные полномочия Константинополя позволяют ему влиять на УПЦ гораздо сильнее, чем РПЦ влияет на УПЦ МП. Фактически, речь идет о попытке рейдерского захвата Украины Константинополем.

Признание Элладской церковью раскольнической ПЦУ, т.е. права Константинопольского патриархата посягать на каноническую территорию РПЦ, открыло двери для волны признаний ПЦУ со стороны других православных церквей. И, соответственно, для окончательного раскола православного мира. Даже если все церкви, кроме РПЦ, признают раскольников в лице ПЦУ, это будет означать не изоляцию РПЦ, а раскол и конец православного мира.

Православие исторически существует потому, что его приняла и защитила Россия. Без Москвы — Третьего Рима, православный мир Юго-Восточной Европы и Ближнего Востока был бы поглощен Ватиканом (через греко-католические церкви и напрямую) и исламским миром. Русский народ ценой большой жертвы спас православие от забвения.

Политические амбиции Константинопольского патриархата — подмять весь православный мир под себя в момент ослабления России — не только подлость (в политике, вещь обыденная), но и прямая работа на конец православия. Даже если сообщение СПЖ о словах Варфоломея относительно единения с Ватиканом ложно, то это никак не отменяет факта того, что Константинопольский патриархат создает условия для такого единения.

Действия Константинопольского патриархата де-факто ведут к дроблению православных церквей, смещению основного конфликта с вековечного противостояния православного мира римо-католикам на внутриправославную травлю и попытку развалить крупнейшую — русскую — церквь. Безусловно, РПЦ и Россия в целом сами ведут плотный диалог с Ватиканом. Но это диалог империи, а не диалог разрозненных небольших церквей, за которыми не стоит никакого крупного государства. Константинополь и ПЦУ могут договариваться с Ватиканом только о форме и сроках присоединения к римо-католикам. А не о разделе мира и общехристианской войне с врагом человечества. Слишком разный вес.

Православные церкви, образованные в результате расколов, склонны к интеграции с Ватиканом, либо через греко-католических посредников, либо напрямую. Что воспринимается элитами их стран, как часть интеграции в Запад. Украина вступила в конфликт с Россией не для построения своей незалежности, а для интеграции в Запад. В рамках этого процесса и была создана ПЦУ. Современные церковные расколы происходят не в силу накаленных (кровавых) дискуссий о церковных канонах, а по решению политиков.

Существенная черта раскола, которую нельзя не упомянуть — это амбиции греческого православного мира. Константинопольский патриархат, инициировавший раскол на Украине, — это исторически греческое священство. Элладская церковь, первой поддержавшая раскол — это фактически государственная церковь Греции. Александрийский патриархат, поддержавший раскол вслед за Элладской церковью, — это исторически греческое священство.

Суть отношения части греческого священства к славянам передает следующее заявление Константинопольского патриарха. «Мы ждем с радостью визита братского митрополита [близкого к экс-президенту Украины Петру Порошенко главы раскольнической ПЦУ Епифания], чтобы увидели украинские наши братья, что греки, учившие их вере и грамоте, открывают вновь свои объятия», — заявил Варфоломей. В этом вся суть, «греки, учившие их [славян] вере и грамоте», считают себя цивилизаторами и де-факто хозяевами варваров, даже если варваров намного больше. Греки, как священники, исторически окормляют Южную Европу и Ближний Восток.

Это нельзя назвать единой позицией греческого мира. Так, Кипрская православная церковь, которая де-факто контролирует государство Кипр, занимает нейтральную позицию, а Иерусалимский патриархат (также греческое священство) и Албанская православная церковь (также греческое священство) осторожно осуждают раскол на Украине. Тем не менее действия Константинопольского патриархата и поддержавших его церквей прямо и открыто не осуждает пока никто.

Наконец, Греция участвует в процессе и как государство. Элладская церковь прямо финансируется из госбюджета (вплоть до выплаты зарплат священникам) и, по сути, является государственным институтом Греции. Александрийский патриарх признавал раскольническую ПЦУ в присутствии посла Греции, который впоследствии никак от данного события не отмежевался. Из чего следует, что Греция как минимум одобряет, а как максимум инициирует раскол на Украине и войну против РПЦ.

Но Греция не сверхдержава и не может отстаивать православный мир в одиночку. В условиях, когда ее органическим ключевым союзником оказываются США, то есть неправославная сила, возникает вопрос: в чьих интересах греки в конечном итоге реализуют свои амбиции?

Что же касается позиции православных церквей, на которые сильно давят. Христианство как таковое сформировалось, столетиями существовало под страшным давлением, которое и выковало христианский мир как таковой. Жертва — это основа христианской веры. И если та или иная церковь не способна на нее, то она мертва, и ее признания в конечном итоге ничего не стоят, если найдется тот, кто принесет жертву.